“Я ВИДЕЛ ПОСЛЕДНИЙ ТРАМВАЙ” Любопытный эпизод вспоминает бывший зенитчик, воевавший в противовоздушной обороне, а впоследствии известный математик Николай Васильевич Богомолов. “Какого точно числа произошла эта история, я не помню, но точно, что вскоре после 10 сентября 1941 года, - вспоминает он. - Тогда я был старшим артиллерийским техником зенитного дивизиона, то есть обеспечивал боеготовность орудий. В штабе получил приказ: привезти на батарею, стоявшую под Ленинградом, снаряды, оставшиеся на складе в Сосновой Поляне. Дали два грузовика. Мы загрузились снарядами и стали возвращаться. Ехали по шоссе вдоль стрельнинской трамвайной линии, попутно обогнали трамвай, шедший в сторону Ленинграда. В нем ехало человек пять гражданских. А вскоре показалась застава НКВД, где нас остановили и сказали: “Вам туда опасно, по нашим сведениям, немцы обошли вдоль залива. Это, наверное, последний трамвай прошел в Ленинград, потому что трамвайные пути перерезаны”. Тогда мы свернули с шоссе и добрались до города окольными лесными дорогами - там не оказалось ни застав, ни рубежей”. На этом, отмечает Николай Богомолов, для него история со стрельнинским трамваем закончилась. И подчеркивает: когда ехали вдоль шоссе, трамваев, шедших из Ленинграда в сторону Стрельны, им не повстречалось. “Я видел последний трамвай, который прошел в Ленинград - так мне сказали на посту НКВД, - говорил Николай Васильевич. - А так это было на самом деле или нет - сказать теперь трудно”...

БЕЗМОЛВНЫЙ СВИДЕТЕЛЬ ИСТОРИИ Стрельнинские старожилы помнят, что в оккупированной немцами Стрельне, на трамвайном кольце у бывшего львовского дворца, всю войну простоял “пленный трамвай”. Как он выглядел, можно представить по немецкой архивной фотографии. Ее, в числе многих других фотографий с видами Петергофа и Стрельны времен оккупации, сделанных немцами, привезли в конце 1990-х годов в Петергоф представители исторического общества германского города Ботхомбурга. Фотография с “пленным трамваем” датировалась 1942 годом. По словам старожилов, этот трамвай - безмолвный свидетель истории - простоял на кольце еще несколько лет после войны, до 1947 года, когда начали разбирать трамвайное кольцо (его перенесли ближе к городу, где оно и теперь). Тогда проржавевший, уже полуразрушенный вагон сняли с рельсов и отправили в металлолом. ...Так что же за история приключилась со стрельнинским трамваем, оказавшимся за линией фронта, и какая судьба была у пассажиров того последнего рейса? По всей видимости, сегодня это остается одной из неизвестных страниц ленинградской блокадной эпопеи. Может быть, среди читателей нашей газеты найдутся те, кто сможет дополнить эту историю?

Сергей ГЛЕЗЕРОВ

15 сентября 1941 г. многие непосредственные участники боевых действий на этом рубеже считают самым трудным днем. Фашистам была открыта дорога на Урицк и железнодорожную станцию Лигово. Наших войск там не было, и вражеские танки беспрепятственно вкатились на охваченные пожаром улицы и улочки городка и станции. Не задерживаясь, они проскочили Урицк и очутились на заболоченной, кое-где поросшей невысоким кустарником, низине. Теперь перед ними оказался последний заслон - 21 дивизия НКВД.
Чтобы предотвратить прорыв противника через Урицк в Ленинград, 16 сентября 21 дивизия была усилена 6-й дивизией народного ополчения и двумя стрелковыми бригадами из моряков и личного состава различных частей ПВО Ленинграда.
К 17 сентября бои достигли наивысшего предела. Защитники города отстаивали буквально каждый метр, непрерывно контратакуя врага.
Вот как описывал участник боевых действий Михаил Вашкевич: «Весь день в небе гудят самолеты. Непрерывно грохочут зенитки. Немцы бомбят наш передний край».
Оценив ситуацию как исключительно опасную, Военный совет фронта 17 сентября 1941 г. отдал категорический приказ: «Драться до последнего снаряда, стоять насмерть, но врага в Ленинград не пропустить. Ни по воздуху, ни по земле. Ни шагу назад!».
Михаил Вашкевич служил в разведке. Его задачей было засекать огневые точки противника, а также наблюдать за движением мелких групп немецких солдат и автомашин.
Запись в его дневнике: «Нашей роте были приданы 10 автоматчиков, 4 сапера, 4 связиста, санитары. Шли мы (до 50-ти человек) колонной по одному. Снаряды летели левее нас в парк, но два из них разорвались очень близко и вывели из строя двух бойцов. Мы спустились в траншею и до самого переднего края шли по ней – 1,5-2 км. Слева от нас - разбитый трамвайный путь на Сосновую Поляну, на рельсах – обломки разрушенных трамваев. Через бруствер летят трассирующие пули, прочерчивая в ночной мгле огненные линии. Путь проходил при непрерывном освещении ракетами и обстреле из пулеметов. Я ложился на землю и замирал. Пули бороздили по земле так близко, что обсыпало мне рукава и лицо. Был ранен связист. Противник открыл огонь из минометов. В этой операции погибло 12 разведчиков: бой был односторонний, нас убивали, а отвечать мы не имели права, дабы не выдать себя, а самое главное, чтобы не провалить операцию».

До 23 сентября на Урицком рубеже шли ожесточенные бои и 25 сентября немецкое командование группы армии «Север» донесло в главный штаб сообщение, что продолжать наступление на Ленинград наличными силами невозможно. Немцы перешли к позиционной обороне.

Наконец, мы подошли к небольшому холмику, на котором установлен столбик со звездой. Читаем надпись: «Братская могила 1941-1945». Ещё несколько лет назад можно было прочитать другую надпись: «Здесь 18 сентября 1941 года погибли Николай Васильевич Тихомиров, Софья Кирилловна Ляшкевич и трое безымянных бойцов при защите города Ленинграда от фашистов». В этой могиле дети – Коля и Соня - погибшие от вражеского артобстрела, они были убиты одной миной. На их могиле лежит крупный осколок гранита, он откололся при взрыве от большого камня, предназначенного для установки памятника Я.И. Клинову ещё до войны. Здесь, у Клиновских домов, проходила самая узкая нейтральная полоса – всего 42 метра до врага. Вот, что рассказала Мария Александровна Пронякина: «Я уходила из Клиново последней, числа 25 сентября. Поселок наш оказался под самым обстрелом – на горе. В наш дом попало 6 снарядов. Погибло много людей, труп на трупе лежал, не всех даже и опознать можно было».
14 месяцев (с сентября 1941 по октябрь 1942) 21 стрелковая дивизия НКВД держала оборону Ленинграда под Урицком. Все попытки врага потерпели крах, хотя и ценой больших потерь.
По праву людей, вбирающих чужую боль, хотелось бы донести память об этих событиях в создании памятника на месте поселка Клиново: мирным жителям и бойцам, удержавшим рубеж на подступах к Ленинграду.
Удивительно, но принятый проект создания мемориала «Клиновские дома», включенный ещё в 1991 году Главным управлением культуры Ленсовета в план монументальной пропаганды, так и остался на бумаге.
Нам известно, что авторы проекта – Л. Б. Дмитриев и А.И. Алымов предложили оставить бывший Полежаевский парк под мемориальную зону и сделать его началом всего Зеленого пояса Славы – центром экскурсионных маршрутов, историческим музеем под открытым небом.
Авторы предлагали организовать 3 зоны парка.
Первая – мемориальная: по оси от мемориала от здания Красносельской администрации должна пройти широкая аллея с группами серебристых елей и цветниками. Строгие памятные камни должны встать вдоль аллеи.

Известно, что во время войны погибли деревья, обмелела Дудергофка, разрушена плотина, исчезли искусственные водоемы 18-19 веков. Дмитриев и Алымов предложили возродить плотину, а в струях 6-ти метрового водопада – установить скульптурную группу героев, противостоящих стихии. Таким образом, будет создан образ, символ события.
Вторая зона парка задумана как зона торжественной тишины. Это территория, окаймляющая аллею из 900 берез. На всем протяжении Аллеи (около 2,5 км) предлагалось восстановить оборонительные сооружения военного времени и устроить выставку оружия, применявшегося в борьбе за Ленинград.
Третья зона – для отдыха: свет голубых озер, карусели, кафе - это новые берега возрожденных прудов Полежаевского парка.

Почему проект не воплотился в жизнь? Нам остается только гадать, ведь по документам этот проект был внесен в Генеральный план развития города до 2005 года. Но 2005 год ещё только наступил. Будем надеяться, что празднование 60- летнего юбилея Победы подтолкнет руководителей нашего города к увековечению памяти погибших в поселке Клиново в первые дни Великой Отечественной на поступах к Ленинграду.

Подготовлен членами экспедиционного отряда школы № 369 «Ленинградское время» Батыревой Антониной, Борщёвой Анастасией, Шитиковым Андреем.
Руководитель - Вальская Т.А.

Казалось бы, будущее парка было предопределено больше десяти лет назад. В августе 1991 года первый мэр города Анатолий Собчак подписал распоряжение N 201-р, поручив только что созданному концерну «Полежаевский парк» за собственные средства провести комплексные изыскания на указанной территории и подготовить проект для градостроительного совета.

Главным инициатором этого документа стал депутат Красносельского райсовета Владислав Свириденко, с 1991 года и до сих пор возглавляющий концерн «Полежаевский парк».

— На юго-западе, в Красносельском и прилегающем к нему Кировском районах социальная инфраструктура практически нулевая. Нет ни зон отдыха, ни спортивных сооружений, ни медицинских реабилитационных зон, ни кинотеатров, — говорит Владислав Иванович. — Нашим проектом все это предусмотрено, наряду с восстановлением зелено-парковой зоны, исторических мест и водного ландшафта. С чисто рыночной точки зрения, социальная часть проекта инвестору неинтересна — это один убыток. Поэтому мы изначально рассчитывали на единого инвестора, который возьмет на себя и коммерческую, и общественную нагрузки. Планировалось, что в инвестиционном договоре с городом должны быть указаны и этапы строительства, и отчисления на развитие инфраструктуры.

Изыскательские работы на территории парка шли без малого три года. Все это время концерн, как и положено коммерческой структуре, зарабатывал деньги и вкладывал львиную долю не в процветание хозяев, а в парк. Занимались и сборкой компьютеров, и разработками программного обеспечения, и торговыми операциями — едва ли не всем, что было разрешено законом.

К концу 1993 года распоряжение N 201-р было выполнено полностью, и в начале 1994 года Градостроительный совет проект Полежаевского парка одобрил, включив в Генплан застройки Петербурга. Затем начались поиски инвестора, способного вложить несколько сот миллионов долларов.

Тут в дело вмешалась госпожа Политика. Может быть, уважаемый читатель еще помнит, что в середине 1990-х годов наш город не только готовился избирать губернатора, но и стал претендентом на звание столицы летних Олимпийских игр 2004 года.

К празднику большого спорта северная столица была явно не готова: чтобы реально претендовать на Олимпиаду, требовалось построить практически все, от велотрека до стрельбища. И городские власти с истинно российским рвением взялись спешно верстать карту будущих олимпийских объектов.

Не миновала чаша сия и Полежаевский парк. Авторам проекта весьма убедительно дали понять, что будущее у подготовленного уже плана появится лишь в том случае, если на этой территории появятся несколько новых спортивных площадок мирового уровня.

— Правительство города поручило нам в рамках проекта предусмотреть еще пять олимпийских объектов, в том числе гребной канал, стрелковый комплекс, универсальный спортивный зал для бадминтона и трассу триатлона, — вспоминает Владислав Свириденко. — Мы все это выполнили, город частично эти работы оплатил. На полной компенсации этих расходов мы и не настаивали. Наоборот, были счастливы, что олимпийские объекты попали в проект. Получи город Олимпиаду, нам бы это помогло реализовать свой замысел.

Но Олимпийские игры, как известно, пролетели мимо нашего города со свистом. Соответственно, пришлось изменить утвержденный график строительства. А инвестор, которого нашли специально под олимпийский проект, от дальнейшего участия отказался.

— Надо напомнить, какая ситуация была тогда в Петербурге, — объясняет Владислав Свириденко. — В течение нескольких лет после выборов 1996 года практически вся инвестиционная деятельность в городе остановилась. Цена нашего проекта составляет 500 миллионов долларов — найти финансиста, готового вложить эту сумму в Петербург, было практически невозможно. Но мы продолжали искать и убеждать. Одновременно приходилось вкладывать новые деньги в продолжение изыскательских работ, чтобы всегда иметь на руках последние результаты. Мы все равно были уверены, что рано или поздно они будут востребованы.

Дальнейшую цепь событий, растянувшихся на восемь лет, можно восстановить по документам — многочисленным письмам в городские ведомства и ответам на них, материалам заседаний и согласований, которыми медленно, но верно обрастал уже готовый проект. Сперва его исполнение отсрочил дефолт, затем новый этап переговоров с властями.

Новый инвестор, появившийся было в 1999 году, предложил «Полежаевскому парку» получить статус Агентства по развитию территории, что снимало ряд бюрократических формальностей с дальнейшей работы. Городская инвестиционно-тендерная комиссия согласилась с тем, что такой статус концерну необходимо придать. После чего снова начался казавшийся бесконечным бумагооборот — последняя инстанция в лице КУГИ все откладывала решение вопроса, ссылаясь на разного рода формальности. Кончилось дело тем, что и новый инвестор от участия в проекте отказался.

Поделить и продать.

Окончательно ситуация зашла в тупик в 2003 году. К этому моменту позиции отдельных участников истории были понятны. О своем особом мнении вполне откровенно заявил комитет по управлению городским имуществом: статус Агентства по развитию территории концерну придавать нецелесообразно. По той простой причине, что территория парка обладает высокой инвестиционной привлекательностью и освоить ее можно за счет сразу нескольких инвесторов.

Обо всем этом говорится в письме бывшего председателя КУГИ Валерия Назарова, датированном 30 июня 2003 года. Что ж, в определенной логике ему не откажешь. Действительно, Полежаевский парк расположен на пересечении двух основных въездов в город на юго-западе. Сегодня это место превратилось в исходную точку трассы к президентской резиденции — Константиновскому дворцу. Уже из этого очевидно, насколько высока престижность нынешнего пустыря как объекта для застройки.

Но вернемся к весьма примечательному письму Валерия Назарова. Председатель КУГИ указывает: «В целях координации инвестиционной деятельности на территории и обеспечения проведения работ по подготовке и благоустройству территории силами и за счет инвесторов, возможна разработка градостроительной документации по территории за счет средств бюджета Санкт-Петербурга. Также возможно размещение заказа Комитета экономического развития, промышленной политики и торговли на разработку Концепции развития и преобразования территории…».

Да простят читатели за длинный пассаж из официального документа, который приведен ради точности изложения. Теперь попробуем пояснить, о чем ведет речь высокопоставленный чиновник. Он дает понять, что город может взять на себя расходы по подготовке территории Полежаевского парка для дальнейшей передачи инвесторам. Все выглядит вполне невинно, если не учитывать одного нюанса: все необходимые для начала проекта работы, включая изыскания и экспертизы, стоимостью в несколько миллионов долларов уже были проведены концерном «Полежаевский парк». Получается, что бывший вице-губернатор Петербурга предусматривал возможность вторично, причем за казенный счет, провести ту же самую работу.

Какова точная цена вопроса, спросите вы? Еще в 2002 году руководство концерна обратилось к оценщикам с просьбой определить стоимость подготовленных для проекта документов и проведенных изысканий. Их цена была определена в 770.000 долларов США, что подтверждается официальным отчетом. Стоит заметить, это цены 2002 года. Сегодня они возрастут примерно в два раза.

Есть и другая цифра — реальная стоимость изыскательских работ, проделанных на территории парка. Согласно действующей практике, она составляет 2 — 3% от общей цены проекта. Инвестиции в Полежаевский парк, напомним, должны были составить 500 миллионов долларов. Несложно подсчитать порядок суммы, которая была потрачена за последние пятнадцать лет. Были проведены геологические, гидрологические, геодезические изыскания и даже саперные работы — бывшую передовую пришлось разминировать.

Сегодня городу, если власти захотят отказаться от готового проекта и подготовить территорию к продаже по кускам, придется либо проводить эту работу заново, либо перекладывать ее на инвесторов, либо покупать уже готовые документы.

Смена городской власти и, в частности, председателя КУГИ изменений в ситуацию вокруг Полежаевского парка не принесла. Напротив, нынешний руководитель комитета Игорь Метельский фактически подтвердил приверженность прежнему курсу — продать запланированные под застройку земельные участки на территории парка на торгах. Об этом говорится в письме господина Метельского губернатору Валентине Матвиенко от 29 декабря 2003 года. Письмо это не менее примечательно, чем уже цитировавшееся послание Валерия Назарова. Приведем небольшой отрывок:

«…согласно экспертной оценке, величина рыночной стоимости земельных участков на рассматриваемой территории (устанавливаемая в качестве стартовой при проведении торгов) составит не менее 150 — 200 долл. США за кв. м. По результатам торгов цена увеличится в среднем до 300 долл. США за кв. м. Следовательно, объем бюджетного дохода от продажи земельных участков составит свыше 32 млн долл. США (около 1 млрд рублей)».

Приводимые цифры впечатляют. Только стоит взять в расчет несколько «но».

Первое — названная стартовая цена земли. До сих пор даже в Москве, внутри Кольцевой автодороги, земля выставляется на торги по цене 69 долларов за метр, а в Петербурге, к слову, при прежнем губернаторе цена составляла 40 долларов.

Второе — доходы города и интересы инвесторов. Действительно, предлагаемое пополнение казны на 32 миллиона долларов за счет продажи земли выглядит заманчиво. Только почувствует ли город эти деньги? И согласятся ли инвесторы прийти в Полежаевский парк на новых условиях? И что может получиться в итоге?

Представим себе: план, который предлагает руководство КУГИ, принять к исполнению, парк разделен на отдельные участки, которые продаются на торгах. В том, что они состоятся, сомнений нет — известно, что несколько крупных коммерческих структур Петербурга уже интересовались возможностями построить тот или иной объект в Полежаевском парке. Только что из этого получится?

Согласно существующим проектным материалам, тому, кто первым возьмется осваивать парк, придется осуществлять инженерную подготовку всей территории: проводить теплотрассу и тянуть трубу через весь парк, точно так же устраивать водопровод, газ, линию электропередачи, канализацию. Коммуникаций здесь сегодня просто нет. Уже это делает любой локальный проект, будь то бензоколонка, магазин или гостиница, убыточным.

Далее. город не отказывается от идеи привести весь парк в порядок. По предварительным расчетам, чтобы освоить зелено-парковую зону, необходимо вложить в нее 70 миллионов долларов. Это, подчеркнем, без учета расходов на инженерную инфраструктуру. Таким образом, утверждение, что за 32 миллиона долларов, вырученных городом от продажи участков под застройку, можно восстановить парк, неверно арифметически. А что до коммерческих инвесторов, то они, выкупив участки по цене в 3 — 4 раза выше столичной, едва ли согласятся еще и пожертвовать десятки миллионов на заведомо убыточное восстановление парка. Но тогда встает вопрос и о перспективности коммерческих проектов, альтернативных единой концепции освоения парка. Одним из них, например, предполагается строительство гостиницы. Но кто поедет в отель, если вокруг — пустырь и никакой инфраструктуры?

— Если у территории не будет одного хозяина, получится то же самое, что мы имеем в дачных поселках: на одном участке — трехэтажный коттедж из кирпича, на втором — халупа из некрашеных досок. Вот что получится, если разделить территорию на лоты и пустить с молотка, — утверждает Владислав Свириденко. — Не будет ни единого архитектурного ансамбля, ни восстановления садово-парковой зоны и исторических построек, ни строительства социальной инфраструктуры. Не будет и мемориала в память о защитниках города, которые сражались на этой земле 60 лет назад. В своем проекте по наказу ветеранов мы предусмотрели и Аллею славы, и военно-исторический музей, посвященный обороне Ленинграда. Все это некоммерческие проекты, которые осилит только крупный инвестор.

С того момента прошло уже почти полгода, но до сих пор ситуация не разрешена. Из-за разногласий между комитетами городской администрации (а, по сути, против комплексного выполнения проекта выступил только КУГИ). Но до тех пор, пока между собой не договорятся все комитеты, вопрос может быть решен только волевым решением губернатора.

Руководители «Полежаевского парка», отдавшие проекту пятнадцать последних лет, говорят, что намерены стоять за свою идею до конца. И, если нынешняя администрация города вдруг откажется от поставленного еще Анатолием Собчаком задания возродить весь парк, намерены обратиться к общественности и в Арбитражный суд.

Источник

http://profitbook.ru/